Евгений Белогорский - Восточная война [СИ]

- Хорошо, здесь я с вами полностью согласен. Но вот будет ли согласен мой царственный брат Бонапарт?

Буоль мягко многозначительно кашлянул, прежде чем решил дать ответ Францу Иосифу, который сразу уловил недосказанность своего министра.

- Говорите всё то, что вы хотите сказать, Буоль, если это имеет прямое отношение к нынешней ситуации.  

- Думаю, что да, ваше величество, но тут возникают некоторые трудности некоторого морального характера, - продолжал витиевато плести свою речь министр.  

- Если эти трудности не связаны с супружеской изменою, раскола догмата веры или предательства родины, то они достойны обсуждения, дорогой Буоль. Я вас слушаю.

Ни один мускул не дрогнул на лице министра иностранных дел, когда он начал объяснять императору свою идею.

- Сейчас в мире очень шириться, и набирает силу движение анархистов. Эти революционеры не признают власти государства над собой и готовы бороться за свои политические идеалы с оружием в руках.

Франц Иосиф многозначительно кивнул головой, что можно было расценить как жест его знакомство с этим вопросом, в общих чертах.

- Наибольшую популярность движение анархистов у простых европейцев получило в среде итальянцев, которые по своей человеческой природе особенно склонны к постоянным бунтам и мятежам. Главный оплот итальянских анархистов это Неаполь, хотя тосканцы и ломбардцы мало, чем уступают им в своём стремлении к неповиновению законной власти. Будь она австрийская или местная.

Австрийский император продолжал кивать головой, но теперь с большим интересом и пониманием.

- Согласно специальному докладу начальника жандармского корпуса в Ломбардии, в настоящий момент среди итальянских анархистов стал особо популярен такой вид борьбы как индивидуальный террор против высоких сановников и в первую очередь против главных лиц государства. Благодаря тому, что анархистские группировки пока малочисленны и разрознены, нашей секретной службе в Италии с помощью внедренных и перевербованных агентов удается держать их под определенным контролем. Скажу без лишней скромности, но устранение пармского министра Казеранги, пытавшегося проводить антиавстрийскую политику наших рук дело.

- Да?

- Да, ваше величество. Я не доложил вам об этом в своё время, только из тех соображений, дабы ваша христианская совесть не пребывала в угнетенном состоянии от знания столь неприятных аспектов нашей большой политики. Что поделать, но не всё то, что мы творим на благо нашей империи, мы делаем в белых перчатках, - с притворным сожалением сказал Буоль.- Вот и теперь, я рискнул посвятить вас в столь грязные подробности дипломатической кухни только в виду очень трудного и опасного положения, в котором мы оказались благодаря деятельности вашего царственного брата.  

- Можно короче?

- Конечно, ваше величество. На примете нашей итальянской жандармерии есть несколько особо буйных анархистов, которые готовы пожертвовать собой ради торжества идей анархизма и совершить покушение на тирана Наполеона. Господин Бонапарт так же не очень популярен в Италии из-за жестоких мер против итальянских эмигрантов, проживающих на территории  Франции.

- То есть вы предлагаете физическое устранение французского императора? - с некоторым испугом в душе переспросил Франц Иосиф.

- Как не прискорбно это звучит, но именно это я и предлагаю. Основываясь на своем дипломатическом опыте, я с уверенностью могу утверждать, что Наполеон Бонапарт всерьез взялся за перекройку европейских границ. Смею вас уверить, что я хорошо знаю людей подобного типа, и остановить их может только одно, полное военное поражение. Больше ничего другого они не признают. Если мы сейчас не остановим французского императора, то боюсь, нас ждут более серьезные территориальные потери, чем наши итальянские провинции и польский Краков.

Произнеся столь несвойственную дипломатам открытую речь, Буоль с замиранием сердца ожидал реакции своего монарха. Больше всего он боялся, что молодой император по простоте своей души и неопытности начнет гневно обвинять его в потакании чудовищным грехам и в одно мгновение порушит всю ту стройную конструкцию тайного влияния, которую с таким трудом создал господин министр. Буоль очень не хотел посвящать монарха во все подробности закулисной жизни венской дипломатии, но чрезмерная активность Наполеона не оставляла ему выбора действий.

Господин министр с напряжением следил за мимикой лица австрийского самодержца, но никак не мог определить направление хода его мыслей. Он уже ожидал самого худшего и мысленно готовил свою речь об отставке, однако, реакция молодого императора была совершенна отличной оттого, что Буоль мог только себе представить.

Он видно ещё недостаточно хорошо знал все тайные струны души Франца Иосифа, который просто и даже несколько суховато спросил, что для этого будет необходимо. Будничность и обыденность вопроса императора несколько разочаровали господина министра, но только на первый момент. Опытный дипломат, он не позволил чувствам отразиться на своем лице, и, взяв нужную паузу, он так же просто и буднично ответил императору.

- Только деньги ваше императорское величество.

Теперь пришла пора удивляться самому Францу Иосифу, и он в отличие от дипломата не смог

удержать своего удивления.

- И только? - спросил изумленно император, в чьем воображении убийство Наполеона должно было сопровождаться с определенными трудностями и таинственностью, - Как это произойдет?

Буоль с большим трудом подавил в себе желание ответить, как отвечают в этом случае взрослые мужчины молодым юношам, но этика моментально взяла верх, и, проглотив комок в горле, Буоль произнес.

- Ваше величество, зачем вам знать подобные нюансы? Главное принять решение, а все остальное будет зависеть от воли божьей и расторопности наших агентов.

- Да, Буоль, вы как всегда правы, - император одернул на себе сюртук, и немного помолчав, осторожно спросил. - Я, что-то должен подписать?

- Никак нет, ваше величество, - услужливо произнес министр, - достаточно всего лишь одного вашего слова, чтобы тайный механизм пришел в действие. Прикажите и мы начнем действовать сию же минуту.

Душевные колебания Франца Иосифа длились не очень долго, и монаршее согласие на устранение Наполеона было получено. Отныне этот тайный замысел прочно связал австрийского императора с господином Буолем, исполнение которого гарантировало бы Австрии спокойное существование в ближайшие десять-пятнадцать лет. Более глубоко в будущее смеют заглядывать только одаренные титаны, которыми ни Буоль, ни Франц Иосиф не являлись.